В начале 1943 года во время успешной Ржевской операции у нас было много военнопленных, которых мы (наш основной переводчик и я) не успевали допрашивать. Нам было приказано: при обнаружении пленных из каких-то незнакомых нам частей и соединений (мы знали, кто стоял против нас в долговременной обороне), только выяснять откуда и когда прибыли. Наши части уже ушли вперед, а мы задержались, чтобы закончить с допросами и отправить пленных в штаб фронта.

На окраине полностью уничтоженной деревни нашли угол чудом сохранившегося сарая, поставили деревянный ящик вместо стола, ящик поменьше вместо стула, а на стол поставили небольшую коптилку (дело был ночью), фитиль которой быстро нагорал, пламя начинало мигать и нужно было выправлять фитиль вверх. Делала я это финским ножом (в то время мое единственное оружие), который в ножнах висел на поясе. Метрах в двухстах от меня примерно в таких же условиях устроился мой «шеф». Один и тот же конвойный приводил и уводил пленных то ко мне, то к нему.
Допрос шел своим чередом. Коптилка мигала, я без конца ее подправляла, но мне надоело каждый раз убирать финку в ножны, и я решила оставлять ее около коптилки. Привели очередного пленного. Я взяла в руки его документы и не поверила своим глазам: «СС. Великая Германия». До той поры на наших участках фронта «Великая Германия» замечена не была. Я взглянула на него - высокого широкоплечего парня - и вдруг перехватила его взгляд на моей финке! Мне стало так
страшно, что я только подумала, как я была не права, когда считала, что я уже ничего не боюсь. Потом мелькнула мысль: «А зачем ему моя финка, когда он может спокойно одной рукой свернуть мне шею». Затем я решила, ничем не выдавая своего страха, дождаться следующего миганья пламени (это ожидание показалось мне вечностью), спокойно поправить фитиль и так же спокойно положить финку в ножны. Так я и сделала. Но когда его увели, я попросила конвойного сделать небольшой перерыв, так как у меня кружилась голова и все плыло перед глазами. После этого я все рассказала начальнику разведотдела подполковнику Волошину и мне выдали пистолет ТТ.
Однажды отец попросил меня (через начальника разведотдела) прийти к нему в определенное время. Когда я пришла, в палатке было довольно многолюдно. Оказалось, что к нам приехал американский писатель Леланд Стоу, который совершал турне по фронтам антифашистской войны, в сопровождении Ильи Оренбурга. Мне задали несколько вопросов, но я поняла, что до моего прихода кто-то рассказал американцу обо мне. И вдруг прямо надо мной на паутине повис и стал быстро спускаться большой паук (я с детства боялась пауков). Я побледнела и завизжала, как поросенок. Вокруг раздался гомерический хохот. Американец, как бы извиняясь, сказал мне, что он очень удивлен, что такая смелая девушка (не знаю, что ему обо мне рассказывали) не боится фашистов, а паука испугалась.
Этот эпизод имел свое продолжение. Уже пос-ле войны оказалось, что мы с Эренбургом жили в одном доме, в соседних подъездах. Однажды мы встретились с ним во дворе. Он меня узнал, поздоровался и спросил, помню ли я нашего общего американского знакомого и знаю ли я, что он опубликовал книгу об антифашистских войнах, в которой упоминает обо мне. Я ответила, что американца помню, но о книге ничего не знаю. Оренбург дал мне свой экземпляр на несколько дней. Там действительно подробно описан эпизод с пауком. Когда я возвращала книгу Оренбургу, он сказал, что с удовольствием отдал бы мне эту книгу, если бы там не было автографа автора.
В нашей армии были и другие встречи. Так, к нам приезжал с визитом Еременко, который вел себя совершенно нетерпимо, он прилюдно кричал на офицеров, нецензурно выражался и даже бил боевых офицеров палкой, на которую опирался. Я была непосредственным свидетелем одной из подобных сцен.
Отец рассказывал, что во время одного из своих посещений переднего края долговременной обороны 39-й армии на участке Ярцево-Духовщина он встретил одного соратника еще по Первой мировой войне, тот узнал отца, окликнул его. Отец тоже узнал его. Встреча была очень теплой. На прощание отец подарил ему свой портсигар и сказал, что в ознаменование их встречи он бросит курить. И действительно больше не курил.

Читать дальше »