Еще до этого король своими грамотами наделил коллегиум полями, деревнями и поместьями, а теперь он непрестанно увещевал обывателей грамотами, разосланными по провинции, чтобы они ненарушимо передали все это (иезуитам). Эта щедрость и благосклонность короля к иезуитам взволновала завистников, в особенности еретиков; они бродили по королевскому лагерю, находившемуся тогда в 10 тысячах шагов от города , клеветали пред королем и открыто злословили, в особенности подканцлер литовский, более склонный к кальвинской партии. Они говорили: «Король поступает недостойно и несправедливо, отчуждая имущества, составлявшие собственность фотианских (православных) монахов, нарушает отечественные законы, попирает святость завещаний (tabularum), которыми предки желали обеспечить свое имущество за потомством, и уничтожает свободу религии и прав». Король советовал собравшимся протереть себе глаза, отуманенные злобою: «Что же несправедливого и нехорошего (говорил он) будет в этом его действии? Несомненно, что если бы монастырями, зданиями и церквами владели люди греческого закона, состоящие под начальством не понимающих дело или упорствующих, все-таки право, известное под названием права подавания (jus patronatus), всегда принадлежит польским королям. Кроме того, все, что они теперь друг перед другом присваивают себе, возвращено королем, его действиями и оружием; неужели кто- либо из них будет столь признателен, что по прошествии 17-ти лет, в течение которых Полоцк находился в руках москвитян, потребует своего? Пусть завистники удалятся, подканцлер же пусть останется и приложит государственную печать к его (короля) грамоте»! Когда же подканцлер не соглашался, король, положив правую руку на эфес меча, которым был опоясан, сказал: «Вот у нас печать под рукою, дабы исполнилось то, что мы повелеваем». Пораженный такой речью короля, подканцлер, наконец, повиновался . Петру Скарге переданы грамоты королевского пожертвования. Коменданту замка, Франциску Жуку, было поручено позаботиться о передаче угодий и земель, которые пожалованы королем коллегии, их настоящим владельцам (иезуитам). Этот муж, будучи ревностным католиком, не мог не выполнить своего долга. Но то, что передавалось, вовсе не стоило такой зависти людской: поля, по случаю тревожного военного времени, долго не были обрабатываемы и местами поросли кустарниками, дома в селениях были оставлены жителями, куда ни взгляни — везде пустыня. В течение четырех лет нельзя было ничего получить из сельских произведений, на что бы можно было хотя кое-как содержать трех братий; дома же — ни одежды, ни съестных припасов. Притом злоба граждан — фотиан — причиняла братии много огорчений. Во вновь открытом училище первое время воспитывалось не более пяти учеников; потом их стало больше, между прочим, сыновья самого воеводы и сказанного (названного.— Ред.) русского епископа. Первым начальником училища был отец Станислав Ленчицкий (Lanciciensis), муж благочестивый и ученый, отлично знающий математику. Он умер в 1581 году»13.
Сведения, сообщаемые иезуитским историком Ростовским, приведенные выше, о первых шагах пионеров Общества Иисуса в Полоцке, подтверждаются вообще и другими источниками.

Читать дальше »